Контакти
RSS
Монография посвящена истории древнейшей металлургии на территории Северного Кавказа, Северного Причерноморья и лесостепной зоны Восточной Европы в III–II тыс. до н.э.
Открытие металла в древности ознаменовало великую революцию в области производительных сил. Этим первым металлом была медь. Человечество получило материал, который по своим качествам далеко превзошел камень и кость, служившие ранее основным материалом для орудий.
Трудно переоценить значение периода первого освоения металла в истории человеческого общества. Это был скачок, создавший необходимые предпосылки для ускоренного развития древнего производства. Уже поэтому понятен интерес исследователей к периоду истории, связанному с освоением производства этого металла.
В советской археологической литературе имеется много статей и монографий, посвященных бронзовому веку, но лишь немногие исследователи касаются самого металла. При этом они, к сожалению, останавливаются главным образом лишь на его типологии. Происхождение металла рассматривается обычно вскользь. Это и понятно, так как при разрешении подобных вопросов исследователь сталкивается с огромными трудностями. Большие возможности представляются при типологическом исследовании металлических изделий и последующем картографировании выделенных типов. Однако и такие работы не могут дать исчерпывающего ответа на нерешенные еще вопросы, связанные с происхождением этого материала. С помощью типологии и картографирования могут быть предложены более или менее вероятные гипотезы и догадки. Проверка же их возможна при помощи действительно объективного метода исследования. Одним из таких методов можно считать изучение химического состава металла древних орудий, выделение групп археологических изделий из единого сырья и сопоставление их по химическому составу с рудами соответствующих месторождений. Изыскания в этой области требуют от исследователя самого внимательного изучения истории развития металлургии и навыков обработки металла. Все эти вопросы настолько тесно смыкаются, что по сути дела представляют аспекты одной обширной проблемы истории металлургии. Даже самые предварительные данные о происхождении металла и путях распространения его производства могут дать в руки исследователя прямые или косвенные основания для разработки вопросов происхождения, синхронизации, выделения ареала родственных культур, передвижения этнических групп, направления, характера и объема древней меновой торговли и т.д. Известно, что металл благодаря локализации рудных месторождений совершал далекие передвижения от мест его первоначальной выплавки. Из этого следует, что проблема происхождения металла носит далеко не частный характер и является своеобразным ключом для решения перечисленных проблем.
Территория собственно Восточной Европы сравнительно бедна медью. Лишь Кавказ и Урал обладают достаточно мощными богатыми медными месторождениями, которые могли разрабатываться и населением бронзового века Восточной Европы (карта 1).
В Приуралье (Прикамье и Среднее Поволжье) имеются многочисленные выходы небогатых медистых песчаников. Руды этого же типа отмечены в Донецком бассейне (так называемые Бахмутские месторождения) и в Поднестровье. Месторождения медных руд на севере Восточной Европы не принимаются нами в расчет, так как установлено, что людьми бронзового века они не разрабатывались. <...>
* * *
Обратимся теперь к характеристике месторождений медистых песчаников в Донбассе, которые теоретически могли бы служить источником для степного металла. Геохимическая картина Бахмутских медистых песчаников отличается прежде всего большой чистотой руд и малой мощностью жил. Окисленная зона развита до глубины 8—10 м и представлена купритом, теноритом, азуритом, малахитом. Ниже встречаются сульфидные минералы — халькозин, ковеллин, халькопирит и т.д. Подробная характеристика количественного состава руд, по-видимому, отсутствует. Анализ серого песчаника с окисленными минералами показал постоянное присутствие лишь никеля в тысячных долях процента и редко серебра. Встречаются ванадий и хром. Анализ халькозина из Картамышского рудопроявления того же бассейна показал постоянные микропримеси свинца. Если собрать воедино опубликованные В.Ю. Кондрачуком сведения о геохимии окисленных минералов, которые скорее всего могли использоваться в древности, то получится следующая картина: постоянно отсутствует мышьяк, золото, кобальт, висмут и отчасти сурьма; очень часты, в основном в тысячных долях, свинец, никель, серебро; иногда фиксируются цинк, ванадий, хром. В качестве диагностического геохимического признака Бахмутских месторождений следует отметить значительно более низкое в них, по сравнению с прочими месторождениями типа медистых песчаников, содержание серебра, как это следует из опубликованных Т.А. Сатпаевой сравнительных аналитических таблиц. Приведенная здесь геохимическая характеристика бахмутских медистых песчаников, несмотря на свою ограниченность, весьма четко указывает нам на отсутствие каких-либо аналогий с химическим составом большинства групп меди культур Северного Причерноморья и степей. Ни медь Карбунского клада, ни сплавы «мышьяковистой» группы степных культур не могут происходить из этих месторождений. Мы можем сравнить с ними состав групп «чистой» меди позднетрипольской, степных культур и особенно Чаплинского могильника.
Металл Чаплинского могильника обнаруживает как будто наибольшее сходство с бахмутскими рудами благодаря пониженному содержанию серебра в нем, постоянному присутствию никеля в тысячных долях, частому — свинца и т.д. Примеси, не зафиксированные в бахмутских рудах, в сколько-нибудь заметных количествах, в этой меди также не встречаются. Металлургические переделы при такой чистоте руд должны были лишь незначительно сказываться на наборе примесей в выплавленной меди.
Группы позднетрипольской и степной «чистой» меди отличаются, как уже говорилось, заметно более высоким содержанием серебра и относительно редким никеля. Эти качественные сравнения дают нам известные основания ставить вопрос, не являются ли руды Бахмутской котловины источником для меди Чаплинского могильника.
Однако нам до сих пор неизвестны геохимические данные о медных месторождениях в пределах балкано-карпатского рудного района. Заметим, что анализы изделий с территории Венгрии, Румынии, Югославии, опубликованные Г. Отто, В. Виттером, З. Юнгхансом, не обнаруживают строгих аналогий чаплинским. <...>